Как узнать работает ли гражданин в форме сотрудника полиции с номерным жетоном, по номеру
Как узнать работает ли гражданин в форме сотрудника полиции с номерным жетоном, по номеру жетона и не является форма и жетон бутафорией.
Ответы на вопрос:
Вы можете потребовать, если к вам обращается сотрудник полиции у него удостоверение и записать номер его жетона. Удачи вам и всего наилучшего.
Вам необходимо попросить предоставить сотрудника полиции удостоверение служебное и номер телефона дежурной части, куда вы можете позвонить и узнать работает ли там такой сотрудник полиции,
Просто так на пустом месте вам такую информацию никто предоставлять не будет, все зависит от ваших конкретных обстоятельств
Желаю Вам удачи и всех благ!
Если известны ФИО человека, то можно направить в полицию соответствующее заявление с изложением проблемы.
А можно подойти к нему с видеозаписью и потребовать предъявить удостоверение, зафиксировав его и номер жетона на видео.
Вячеслав. Если Вы записали номер, то это очень просто. В номере жетона зашифровано название подразделения, в котором служит этот сотрудник, а также его личный номер.
Личный опыт: Как проверить документы у полицейского Корреспондент The Village Олеся Шмагун приняла участие в акции «Проверь документы у полицейского» и убедилась, что персонификация делает общение с людьми в форме более интимным.
ЗАКОН — ПОЛИЦИИ
«Должностная инструкция» участников акции гласила, что к сотруднику полиции надо подойти, поздороваться и объяснить, что согласно федеральному закону они обязаны иметь нагрудный знак. Если такого знака на сотруднике не окажется, надо попросить его представиться, — отказаться от такого предложения он не сможет, так как тот же закон обязывает полицейского называть по просьбе любого гражданина свое имя, фамилию, должность и звание. Личные данные полицейского надо записать, а потом отправить жалобу в Прокуратуру на нарушение закона. Таким образом организаторы надеются подтолкнуть руководство МВД выдавать своим сотрудникам бейджи.
ПЕЧЕНЬКИ И ПЛОЩАДЬ ТРЕХ ВОКЗАЛОВ
Наш рейд начался на улице 1905 года, возле памятника героям революции. В торжественной обстановке специально обученный вежливый полковник полиции представился, назвал свое имя, фамилию и показал нагрудный бейдж. Он улыбался несколько смущенно, но в целом держался уверенно: чего не сделаешь по приказу начальства. Московское ГУВД об акции знало, поэтому небольшую группу активистов на площади окружала кучка полицейских — все как один с нагрудными знаками.
«Полицейский должен назвать свои данные, отдать честь. Но мы же понимаем, что честь в итоге можем отдать и мы»
Активисты разделились на небольшие группы. Моя состояла из четырех человек, один был с камерой. Честно, нам было страшно: это здесь сотрудники подготовленные, вежливые, а что будет в других районах Москвы? На всякий случай мы решили купить в ближайшем магазине печенье, чтобы выдавать его хорошим полицейским, если таких вообще встретим.
Так мы оказались на Казанском вокзале с печеньками. Вокруг были десятки полицейских, в Москве их действительно очень много, это замечаешь, только если специально ищешь. Но практически каждый сотрудник на вокзале имел нагрудный знак. Бомжи, пассажиры с огромными сумками, куча фанатов, приехавшие на матч «Спартак» — «Анжи» и орущие свои кричалки, и полицейские — все с нагрудными значками. Ну просто образцовая картина на площади трех вокзалов.
Но вдруг в отдалении мы заметили двух полицейских. Бликов от солнца на груди не было, значит они без знака. Мы еще раз просмотрели инструкцию, выдохнули и направились в сторону нарушителей. Когда мы двинулись к ним, они двинулись в сторону турникетов. «Уйдут», — произнес Андрей, и мы ускорили шаг.
Полицейские уже были за турникетами пригородных поездов, когда один из нас закричал: «Товарищ старший сержант!» На секунду в нашей компании повисла пауза, мы несколько оробели, сотрудник обернулся.
— Мы проводим исследование выполнения закона «О полиции», — начала я жалобно. — По закону каждый сотрудник обязан носить нагрудный значок с номером. К моему удивлению, полицейский широко и дружелюбно улыбнулся.
— Здравствуйте, на наше подразделение значки еще не выдали.
— Тогда могу я записать ваши данные?
И вот стоит передо мной человек в синей форменной рубашке, в штанах с красными лампасами — и никто не знает, как он сейчас отреагирует. То есть в руках у нас брошюра, подписанная президентом, которая гласит, что он должен назвать свои данные, отдать честь. Но мы же понимаем, что честь в итоге можем отдать и мы.
«Спасибо, что носите нагрудный знак и выполняете закон, скушайте вот, пожалуйста»
Тем не менее сотрудник улыбнулся, кивнул ободряюще и без промедления назвал себя. Мы всё записали и разошлись, он пошел по своим полицейским делам, мы — по своим, гражданским. Но настроение сильно улучшилось. Затем мы проверили еще несколько сотрудников, пытались кому-то всучить печеньки: «Спасибо, что носите нагрудный знак и выполняете закон, скушайте вот, пожалуйста». Но все почему-то отказывались.
Мы поговорили, наверное, с десятком полицейских. Кто-то от нас убегал со словами «Вот начальство, спросите» или «Я уже не работаю, я уже ухожу». Смущало только одно: в пределах Садового кольца полицейские все предупрежденные, а вот в спальных районах, наверное, ситуация сложилась бы по-другому. Чтобы это проверить, мы поехали на станцию «Черкизовская».
НА «ЧЕРКИЗОВСКОЙ» СВОИ ЗАКОНЫ
— А у меня ведь регистрации нет московской, — сказал вдруг один из нашей команды, Дима. Все стали вспоминать, как их принимали на несанкционированных митингах, и головокружение от успеха на Комсомольской площади моментально улетучилось.
На выходе из метро «Черкизовская» было пустынно. Мы прошли небольшой вещевой рынок, вышли к стадиону «Локомотив» и невдалеке заприметили группу из шести полицейских. Ни на одном из них не было нагрудного знака. Идти к ним не хотелось: силы были явно не равны, плюс неподалеку стояла машина как раз для таких, как мы.
Люди в форме что-то активно обсуждали и нас четверых заметили не сразу.
— Здравствуйте, мы проводим исследование выполнения закона «О полиции», — храбрилась я. Полицейские выжидающе на нас смотрели. — Каждый сотрудник полиции должен иметь нагрудный знак.
— У вас разрешение на съемку есть? — грубо перебил меня один. — Кто вы, представьтесь, документы предъявите.
— Я обычный человек, по закону «О полиции» вы должны представиться по просьбе любого. — я стала судорожно искать нужную страницу в брошюре.
— По просьбе любого гражданина, да? — мягко вставил стоящий рядом сержант.
— Покажите свои документы, — настаивал злой.
— Вы поймите, мы понимаем, что это не ваша вина. Мы хотим просто записать ваши данные, и вы должны представиться.
Тут развернулось сразу несколько событий одновременно: я пыталась убедить самого агрессивного сотрудника представиться, несколько полицейских молча улыбались, тем временем сзади незаметно подошел еще один и схватил Диму, который был с камерой, за руку. Сильно так схватил.
«Плевать нам на Конституцию, на федеральные законы, мы начальство свое слушать должны»
И несдобровать бы нашей камере и нам заодно, если бы их начальник не принял решение погасить конфликт. Он попросил своего подчиненного отпустить руку активиста. Мы снова стали повторять, что просто следим за тем, как выполняется закон, — накал спадал. А затем включился «закон тестостерона»: это когда мужики сперва дерутся из-за дамы сердца, а потом находишь их в одной песочнице пьяных и уже помирившихся. Вот и полицейским вдруг захотелось с нами помириться, поговорить за жизнь.
— Да в законе еще не такое напишут. Нам вот тоже говорили, что в полиции мы станем больше получать, а нам в милиции не в пример лучше жилось. Вот у меня оклад был 15 тысяч, но раньше я 31 тысячу получал плюс тринадцатую зарплату, плюс квартальные. А теперь 31 тысяча, зато официальная! И никаких тебе надбавок, и все квартальные премии убрали. Вот как мне жить с такой зарплатой?
— Да вы поймите, мы работаем с особо опасными преступниками. Давайте нам, помимо бейджа, повесим на грудь домашний адрес: живет здесь, столько-то детей, деньги хранит под кроватью. Вы хотите, чтоб нас по этим опознавательным знакам потом отсидевшие находили?
— Да вы поймите, ваш закон.
— Вот этот ваш закон никто никогда выполнять не будет! Есть же не только этот закон, есть у нас внутренние указы. И плевать нам на Конституцию, на федеральные законы, мы начальство свое слушать должны.
Перед нами были уже не полицейские, а обычные люди, которым мало платят, люди, заключенные в форму, в которой сами себя людьми не ощущают. Запуганные, недоверчивые, как мы все в сложных обстоятельствах. Но если им улыбаться, если погода хорошая, могут же они говорить по-человечески. В итоге пятеро из шести назвали свои имена, а самый упрямый все-таки отказался.
ЖАЛОБЫ И ЖАЛОСТЬ
Акция закончилась, надо было составлять жалобы в Прокуратуру, а мы чувствовали себя как-то потерянно. Что будет, если мы укажем имена этих сотрудников из Черкизова? А вдруг на них полетят все шишки от начальства: мол, зачем вступали в разговор с этими белоленточниками? А зачем называли свои имена? В таком внутреннем разговоре они вряд ли смогут прикрыться законом «О полиции», которым прикрывались мы. Для нас эти полицейские стали просто людьми, хоть и в форме. Я ведь знаю, что того, со скошенным носом, зовут Петр, а другого, высокого плотного — Кирилл. И все-таки, посоветовавшись, мы решили жалобы отправить: в конце концов, ни они, ни мы не делали ничего противозаконного. А так, кажется, и действует нормальное общество.
Найти полицейского по номеру жетона
Корреспондент The Village Олеся Шмагун приняла участие в акции «Проверь документы у полицейского» и убедилась, что персонификация делает общение с людьми в форме более интимным.
ЗАКОН — ПОЛИЦИИ
«Должностная инструкция» участников акции гласила, что к сотруднику полиции надо подойти, поздороваться и объяснить, что согласно федеральному закону они обязаны иметь нагрудный знак. Если такого знака на сотруднике не окажется, надо попросить его представиться, — отказаться от такого предложения он не сможет, так как тот же закон обязывает полицейского называть по просьбе любого гражданина свое имя, фамилию, должность и звание. Личные данные полицейского надо записать, а потом отправить жалобу в Прокуратуру на нарушение закона. Таким образом организаторы надеются подтолкнуть руководство МВД выдавать своим сотрудникам бейджи.
ПЕЧЕНЬКИ И ПЛОЩАДЬ ТРЕХ ВОКЗАЛОВ
Наш рейд начался на улице 1905 года, возле памятника героям революции. В торжественной обстановке специально обученный вежливый полковник полиции представился, назвал свое имя, фамилию и показал нагрудный бейдж. Он улыбался несколько смущенно, но в целом держался уверенно: чего не сделаешь по приказу начальства. Московское ГУВД об акции знало, поэтому небольшую группу активистов на площади окружала кучка полицейских — все как один с нагрудными знаками.
«Полицейский должен назвать свои данные, отдать честь. Но мы же понимаем, что честь в итоге можем отдать и мы»
Активисты разделились на небольшие группы. Моя состояла из четырех человек, один был с камерой. Честно, нам было страшно: это здесь сотрудники подготовленные, вежливые, а что будет в других районах Москвы? На всякий случай мы решили купить в ближайшем магазине печенье, чтобы выдавать его хорошим полицейским, если таких вообще встретим.
Так мы оказались на Казанском вокзале с печеньками. Вокруг были десятки полицейских, в Москве их действительно очень много, это замечаешь, только если специально ищешь. Но практически каждый сотрудник на вокзале имел нагрудный знак. Бомжи, пассажиры с огромными сумками, куча фанатов, приехавшие на матч «Спартак» — «Анжи» и орущие свои кричалки, и полицейские — все с нагрудными значками. Ну просто образцовая картина на площади трех вокзалов.
Но вдруг в отдалении мы заметили двух полицейских. Бликов от солнца на груди не было, значит они без знака. Мы еще раз просмотрели инструкцию, выдохнули и направились в сторону нарушителей. Когда мы двинулись к ним, они двинулись в сторону турникетов. «Уйдут», — произнес Андрей, и мы ускорили шаг.
Полицейские уже были за турникетами пригородных поездов, когда один из нас закричал: «Товарищ старший сержант!» На секунду в нашей компании повисла пауза, мы несколько оробели, сотрудник обернулся.
— Мы проводим исследование выполнения закона «О полиции», — начала я жалобно. — По закону каждый сотрудник обязан носить нагрудный значок с номером. К моему удивлению, полицейский широко и дружелюбно улыбнулся.
— Здравствуйте, на наше подразделение значки еще не выдали.
— Тогда могу я записать ваши данные?
И вот стоит передо мной человек в синей форменной рубашке, в штанах с красными лампасами — и никто не знает, как он сейчас отреагирует. То есть в руках у нас брошюра, подписанная президентом, которая гласит, что он должен назвать свои данные, отдать честь. Но мы же понимаем, что честь в итоге можем отдать и мы.
«Спасибо, что носите нагрудный знак и выполняете закон, скушайте вот, пожалуйста»
Тем не менее сотрудник улыбнулся, кивнул ободряюще и без промедления назвал себя. Мы всё записали и разошлись, он пошел по своим полицейским делам, мы — по своим, гражданским. Но настроение сильно улучшилось. Затем мы проверили еще несколько сотрудников, пытались кому-то всучить печеньки: «Спасибо, что носите нагрудный знак и выполняете закон, скушайте вот, пожалуйста». Но все почему-то отказывались.
Мы поговорили, наверное, с десятком полицейских. Кто-то от нас убегал со словами «Вот начальство, спросите» или «Я уже не работаю, я уже ухожу». Смущало только одно: в пределах Садового кольца полицейские все предупрежденные, а вот в спальных районах, наверное, ситуация сложилась бы по-другому. Чтобы это проверить, мы поехали на станцию «Черкизовская».
НА «ЧЕРКИЗОВСКОЙ» СВОИ ЗАКОНЫ
— А у меня ведь регистрации нет московской, — сказал вдруг один из нашей команды, Дима. Все стали вспоминать, как их принимали на несанкционированных митингах, и головокружение от успеха на Комсомольской площади моментально улетучилось.
На выходе из метро «Черкизовская» было пустынно. Мы прошли небольшой вещевой рынок, вышли к стадиону «Локомотив» и невдалеке заприметили группу из шести полицейских. Ни на одном из них не было нагрудного знака. Идти к ним не хотелось: силы были явно не равны, плюс неподалеку стояла машина как раз для таких, как мы.
Люди в форме что-то активно обсуждали и нас четверых заметили не сразу.
— Здравствуйте, мы проводим исследование выполнения закона «О полиции», — храбрилась я. Полицейские выжидающе на нас смотрели. — Каждый сотрудник полиции должен иметь нагрудный знак.
— У вас разрешение на съемку есть? — грубо перебил меня один. — Кто вы, представьтесь, документы предъявите.
— Я обычный человек, по закону «О полиции» вы должны представиться по просьбе любого. — я стала судорожно искать нужную страницу в брошюре.
— По просьбе любого гражданина, да? — мягко вставил стоящий рядом сержант.
— Покажите свои документы, — настаивал злой.
— Вы поймите, мы понимаем, что это не ваша вина. Мы хотим просто записать ваши данные, и вы должны представиться.
Тут развернулось сразу несколько событий одновременно: я пыталась убедить самого агрессивного сотрудника представиться, несколько полицейских молча улыбались, тем временем сзади незаметно подошел еще один и схватил Диму, который был с камерой, за руку. Сильно так схватил.
«Плевать нам на Конституцию, на федеральные законы, мы начальство свое слушать должны»
И несдобровать бы нашей камере и нам заодно, если бы их начальник не принял решение погасить конфликт. Он попросил своего подчиненного отпустить руку активиста. Мы снова стали повторять, что просто следим за тем, как выполняется закон, — накал спадал. А затем включился «закон тестостерона»: это когда мужики сперва дерутся из-за дамы сердца, а потом находишь их в одной песочнице пьяных и уже помирившихся. Вот и полицейским вдруг захотелось с нами помириться, поговорить за жизнь.
— Да в законе еще не такое напишут. Нам вот тоже говорили, что в полиции мы станем больше получать, а нам в милиции не в пример лучше жилось. Вот у меня оклад был 15 тысяч, но раньше я 31 тысячу получал плюс тринадцатую зарплату, плюс квартальные. А теперь 31 тысяча, зато официальная! И никаких тебе надбавок, и все квартальные премии убрали. Вот как мне жить с такой зарплатой?
— Да вы поймите, мы работаем с особо опасными преступниками. Давайте нам, помимо бейджа, повесим на грудь домашний адрес: живет здесь, столько-то детей, деньги хранит под кроватью. Вы хотите, чтоб нас по этим опознавательным знакам потом отсидевшие находили?
— Да вы поймите, ваш закон.
— Вот этот ваш закон никто никогда выполнять не будет! Есть же не только этот закон, есть у нас внутренние указы. И плевать нам на Конституцию, на федеральные законы, мы начальство свое слушать должны.
Перед нами были уже не полицейские, а обычные люди, которым мало платят, люди, заключенные в форму, в которой сами себя людьми не ощущают. Запуганные, недоверчивые, как мы все в сложных обстоятельствах. Но если им улыбаться, если погода хорошая, могут же они говорить по-человечески. В итоге пятеро из шести назвали свои имена, а самый упрямый все-таки отказался.
ЖАЛОБЫ И ЖАЛОСТЬ
Акция закончилась, надо было составлять жалобы в Прокуратуру, а мы чувствовали себя как-то потерянно. Что будет, если мы укажем имена этих сотрудников из Черкизова? А вдруг на них полетят все шишки от начальства: мол, зачем вступали в разговор с этими белоленточниками? А зачем называли свои имена? В таком внутреннем разговоре они вряд ли смогут прикрыться законом «О полиции», которым прикрывались мы. Для нас эти полицейские стали просто людьми, хоть и в форме. Я ведь знаю, что того, со скошенным носом, зовут Петр, а другого, высокого плотного — Кирилл. И все-таки, посоветовавшись, мы решили жалобы отправить: в конце концов, ни они, ни мы не делали ничего противозаконного. А так, кажется, и действует нормальное общество.
по номеру жетона и не является форма и жетон бутафорией.
Позвоните в МВД, назовете номер жетона, Вам скажут – есть такой сотрудник или нет. Если нет, то значит это – мошенник. Больше никак не узнаете. Хорошего Вам дня.
Спасибо, все понятно!
Доброго вам времени суток. Вы можете потребовать, если к вам обращается сотрудник полиции у него удостоверение и записать номер его жетона. Удачи вам и всего наилучшего.
Спасибо, буду знать.
Вам необходимо попросить предоставить сотрудника полиции удостоверение служебное и номер телефона дежурной части, куда вы можете позвонить и узнать работает ли там такой сотрудник полиции,
Просто так на пустом месте вам такую информацию никто предоставлять не будет, все зависит от ваших конкретных обстоятельств
Желаю Вам удачи и всех благ!
То что нужно. Спасибо!
Цифрами обозначат персональный номер полицейского, а буквами – регион, в котором он работает. Также узнаете принадлежность к службе (ППС, ДПС и т.д.)
Спасибо за дельный совет!
Если известны ФИО человека, то можно направить в полицию соответствующее заявление с изложением проблемы.
А можно подойти к нему с видеозаписью и потребовать предъявить удостоверение, зафиксировав его и номер жетона на видео.
Хороший ответ. Спасибо!
Здравствуйте, Вячеслав. Если Вы записали номер, то это очень просто. В номере жетона зашифровано название подразделения, в котором служит этот сотрудник, а также его личный номер.
Обратитесь в отдел кадров УВД.
Спасибо за вашу работу!
Похожие вопросы
юрист Криухин Николай Валерьевич:
Здравствуйте. Заявитель в суде ходатайство об истребовании сведений из пенсионного фонда России или из Федеральной Налоговой Службы. Если эти люди там работали, то за них должны быть отчисления.
юрист Шостак Сергей Александрович:
Вам такую информацию никто не даст, Это служебная информация. Если только напишите жалобу на данного сотрудника, но в ответе не будет той информации что вы хотите.
Как опознать настоящего полицейского
Код для встраивания видео
Настройки
Плеер автоматически запустится (при технической возможности), если находится в поле видимости на странице
Размер плеера будет автоматически подстроен под размеры блока на странице. Соотношение сторон — 16×9
Плеер будет проигрывать видео в плейлисте после проигрывания выбранного видео
Участковый не может прийти просто так. Он обязан объяснить свой визит и подтвердить его документально. Главное отличие настоящего сотрудника полиции от мошенника — служебное удостоверение и жетон, номер которого должен соответствовать удостоверению. Эти документы предоставляются полицейским по первому требованию гражданина. Если страж порядка отказывается предъявить удостоверение, позвоните в дежурную часть и уточните, работает ли у них такой сотрудник. Так же можно вызвать наряд по телефонам 02 с обычного телефона или 112 с мобильного телефона.
На настоящем удостоверении слева находится фотография, отпечатанная на бланке. Здесь же личный номер сотрудника, дата, до которой документ действителен, красная печать и голограмма Министерства внутренних дел. Справа написаны имя. Фамилия и должность сотрудника. Вся информация в удостоверении должна быть напечатана, а не написана от руки. Снова красная печать, подпись руководителя, защищенная специальной пленкой, и штрих-код.
Найти полицейского по номеру жетона
Корреспондент The Village Олеся Шмагун приняла участие в акции «Проверь документы у полицейского» и убедилась, что персонификация делает общение с людьми в форме более интимным.
ЗАКОН — ПОЛИЦИИ
«Должностная инструкция» участников акции гласила, что к сотруднику полиции надо подойти, поздороваться и объяснить, что согласно федеральному закону они обязаны иметь нагрудный знак. Если такого знака на сотруднике не окажется, надо попросить его представиться, — отказаться от такого предложения он не сможет, так как тот же закон обязывает полицейского называть по просьбе любого гражданина свое имя, фамилию, должность и звание. Личные данные полицейского надо записать, а потом отправить жалобу в Прокуратуру на нарушение закона. Таким образом организаторы надеются подтолкнуть руководство МВД выдавать своим сотрудникам бейджи.
ПЕЧЕНЬКИ И ПЛОЩАДЬ ТРЕХ ВОКЗАЛОВ
Наш рейд начался на улице 1905 года, возле памятника героям революции. В торжественной обстановке специально обученный вежливый полковник полиции представился, назвал свое имя, фамилию и показал нагрудный бейдж. Он улыбался несколько смущенно, но в целом держался уверенно: чего не сделаешь по приказу начальства. Московское ГУВД об акции знало, поэтому небольшую группу активистов на площади окружала кучка полицейских — все как один с нагрудными знаками.
«Полицейский должен назвать свои данные, отдать честь. Но мы же понимаем, что честь в итоге можем отдать и мы»
Активисты разделились на небольшие группы. Моя состояла из четырех человек, один был с камерой. Честно, нам было страшно: это здесь сотрудники подготовленные, вежливые, а что будет в других районах Москвы? На всякий случай мы решили купить в ближайшем магазине печенье, чтобы выдавать его хорошим полицейским, если таких вообще встретим.
Так мы оказались на Казанском вокзале с печеньками. Вокруг были десятки полицейских, в Москве их действительно очень много, это замечаешь, только если специально ищешь. Но практически каждый сотрудник на вокзале имел нагрудный знак. Бомжи, пассажиры с огромными сумками, куча фанатов, приехавшие на матч «Спартак» — «Анжи» и орущие свои кричалки, и полицейские — все с нагрудными значками. Ну просто образцовая картина на площади трех вокзалов.
Но вдруг в отдалении мы заметили двух полицейских. Бликов от солнца на груди не было, значит они без знака. Мы еще раз просмотрели инструкцию, выдохнули и направились в сторону нарушителей. Когда мы двинулись к ним, они двинулись в сторону турникетов. «Уйдут», — произнес Андрей, и мы ускорили шаг.
Полицейские уже были за турникетами пригородных поездов, когда один из нас закричал: «Товарищ старший сержант!» На секунду в нашей компании повисла пауза, мы несколько оробели, сотрудник обернулся.
— Мы проводим исследование выполнения закона «О полиции», — начала я жалобно. — По закону каждый сотрудник обязан носить нагрудный значок с номером. К моему удивлению, полицейский широко и дружелюбно улыбнулся.
— Здравствуйте, на наше подразделение значки еще не выдали.
— Тогда могу я записать ваши данные?
И вот стоит передо мной человек в синей форменной рубашке, в штанах с красными лампасами — и никто не знает, как он сейчас отреагирует. То есть в руках у нас брошюра, подписанная президентом, которая гласит, что он должен назвать свои данные, отдать честь. Но мы же понимаем, что честь в итоге можем отдать и мы.
«Спасибо, что носите нагрудный знак и выполняете закон, скушайте вот, пожалуйста»
Тем не менее сотрудник улыбнулся, кивнул ободряюще и без промедления назвал себя. Мы всё записали и разошлись, он пошел по своим полицейским делам, мы — по своим, гражданским. Но настроение сильно улучшилось. Затем мы проверили еще несколько сотрудников, пытались кому-то всучить печеньки: «Спасибо, что носите нагрудный знак и выполняете закон, скушайте вот, пожалуйста». Но все почему-то отказывались.
Мы поговорили, наверное, с десятком полицейских. Кто-то от нас убегал со словами «Вот начальство, спросите» или «Я уже не работаю, я уже ухожу». Смущало только одно: в пределах Садового кольца полицейские все предупрежденные, а вот в спальных районах, наверное, ситуация сложилась бы по-другому. Чтобы это проверить, мы поехали на станцию «Черкизовская».
НА «ЧЕРКИЗОВСКОЙ» СВОИ ЗАКОНЫ
— А у меня ведь регистрации нет московской, — сказал вдруг один из нашей команды, Дима. Все стали вспоминать, как их принимали на несанкционированных митингах, и головокружение от успеха на Комсомольской площади моментально улетучилось.
На выходе из метро «Черкизовская» было пустынно. Мы прошли небольшой вещевой рынок, вышли к стадиону «Локомотив» и невдалеке заприметили группу из шести полицейских. Ни на одном из них не было нагрудного знака. Идти к ним не хотелось: силы были явно не равны, плюс неподалеку стояла машина как раз для таких, как мы.
Люди в форме что-то активно обсуждали и нас четверых заметили не сразу.
— Здравствуйте, мы проводим исследование выполнения закона «О полиции», — храбрилась я. Полицейские выжидающе на нас смотрели. — Каждый сотрудник полиции должен иметь нагрудный знак.
— У вас разрешение на съемку есть? — грубо перебил меня один. — Кто вы, представьтесь, документы предъявите.
— Я обычный человек, по закону «О полиции» вы должны представиться по просьбе любого. — я стала судорожно искать нужную страницу в брошюре.
— По просьбе любого гражданина, да? — мягко вставил стоящий рядом сержант.
— Покажите свои документы, — настаивал злой.
— Вы поймите, мы понимаем, что это не ваша вина. Мы хотим просто записать ваши данные, и вы должны представиться.
Тут развернулось сразу несколько событий одновременно: я пыталась убедить самого агрессивного сотрудника представиться, несколько полицейских молча улыбались, тем временем сзади незаметно подошел еще один и схватил Диму, который был с камерой, за руку. Сильно так схватил.
«Плевать нам на Конституцию, на федеральные законы, мы начальство свое слушать должны»
И несдобровать бы нашей камере и нам заодно, если бы их начальник не принял решение погасить конфликт. Он попросил своего подчиненного отпустить руку активиста. Мы снова стали повторять, что просто следим за тем, как выполняется закон, — накал спадал. А затем включился «закон тестостерона»: это когда мужики сперва дерутся из-за дамы сердца, а потом находишь их в одной песочнице пьяных и уже помирившихся. Вот и полицейским вдруг захотелось с нами помириться, поговорить за жизнь.
— Да в законе еще не такое напишут. Нам вот тоже говорили, что в полиции мы станем больше получать, а нам в милиции не в пример лучше жилось. Вот у меня оклад был 15 тысяч, но раньше я 31 тысячу получал плюс тринадцатую зарплату, плюс квартальные. А теперь 31 тысяча, зато официальная! И никаких тебе надбавок, и все квартальные премии убрали. Вот как мне жить с такой зарплатой?
— Да вы поймите, мы работаем с особо опасными преступниками. Давайте нам, помимо бейджа, повесим на грудь домашний адрес: живет здесь, столько-то детей, деньги хранит под кроватью. Вы хотите, чтоб нас по этим опознавательным знакам потом отсидевшие находили?
— Да вы поймите, ваш закон.
— Вот этот ваш закон никто никогда выполнять не будет! Есть же не только этот закон, есть у нас внутренние указы. И плевать нам на Конституцию, на федеральные законы, мы начальство свое слушать должны.
Перед нами были уже не полицейские, а обычные люди, которым мало платят, люди, заключенные в форму, в которой сами себя людьми не ощущают. Запуганные, недоверчивые, как мы все в сложных обстоятельствах. Но если им улыбаться, если погода хорошая, могут же они говорить по-человечески. В итоге пятеро из шести назвали свои имена, а самый упрямый все-таки отказался.
ЖАЛОБЫ И ЖАЛОСТЬ
Акция закончилась, надо было составлять жалобы в Прокуратуру, а мы чувствовали себя как-то потерянно. Что будет, если мы укажем имена этих сотрудников из Черкизова? А вдруг на них полетят все шишки от начальства: мол, зачем вступали в разговор с этими белоленточниками? А зачем называли свои имена? В таком внутреннем разговоре они вряд ли смогут прикрыться законом «О полиции», которым прикрывались мы. Для нас эти полицейские стали просто людьми, хоть и в форме. Я ведь знаю, что того, со скошенным носом, зовут Петр, а другого, высокого плотного — Кирилл. И все-таки, посоветовавшись, мы решили жалобы отправить: в конце концов, ни они, ни мы не делали ничего противозаконного. А так, кажется, и действует нормальное общество.
по номеру жетона и не является форма и жетон бутафорией.
Позвоните в МВД, назовете номер жетона, Вам скажут – есть такой сотрудник или нет. Если нет, то значит это – мошенник. Больше никак не узнаете. Хорошего Вам дня.
Спасибо, все понятно!
Доброго вам времени суток. Вы можете потребовать, если к вам обращается сотрудник полиции у него удостоверение и записать номер его жетона. Удачи вам и всего наилучшего.
Спасибо, буду знать.
Вам необходимо попросить предоставить сотрудника полиции удостоверение служебное и номер телефона дежурной части, куда вы можете позвонить и узнать работает ли там такой сотрудник полиции,
Просто так на пустом месте вам такую информацию никто предоставлять не будет, все зависит от ваших конкретных обстоятельств
Желаю Вам удачи и всех благ!
То что нужно. Спасибо!
Цифрами обозначат персональный номер полицейского, а буквами – регион, в котором он работает. Также узнаете принадлежность к службе (ППС, ДПС и т.д.)
Спасибо за дельный совет!
Если известны ФИО человека, то можно направить в полицию соответствующее заявление с изложением проблемы.
А можно подойти к нему с видеозаписью и потребовать предъявить удостоверение, зафиксировав его и номер жетона на видео.
Хороший ответ. Спасибо!
Здравствуйте, Вячеслав. Если Вы записали номер, то это очень просто. В номере жетона зашифровано название подразделения, в котором служит этот сотрудник, а также его личный номер.
Обратитесь в отдел кадров УВД.
Спасибо за вашу работу!
Похожие вопросы
юрист Криухин Николай Валерьевич:
Здравствуйте. Заявитель в суде ходатайство об истребовании сведений из пенсионного фонда России или из Федеральной Налоговой Службы. Если эти люди там работали, то за них должны быть отчисления.
юрист Шостак Сергей Александрович:
Вам такую информацию никто не даст, Это служебная информация. Если только напишите жалобу на данного сотрудника, но в ответе не будет той информации что вы хотите.
Как опознать настоящего полицейского
Код для встраивания видео
Настройки
Плеер автоматически запустится (при технической возможности), если находится в поле видимости на странице
Размер плеера будет автоматически подстроен под размеры блока на странице. Соотношение сторон — 16×9
Плеер будет проигрывать видео в плейлисте после проигрывания выбранного видео
Участковый не может прийти просто так. Он обязан объяснить свой визит и подтвердить его документально. Главное отличие настоящего сотрудника полиции от мошенника — служебное удостоверение и жетон, номер которого должен соответствовать удостоверению. Эти документы предоставляются полицейским по первому требованию гражданина. Если страж порядка отказывается предъявить удостоверение, позвоните в дежурную часть и уточните, работает ли у них такой сотрудник. Так же можно вызвать наряд по телефонам 02 с обычного телефона или 112 с мобильного телефона.
На настоящем удостоверении слева находится фотография, отпечатанная на бланке. Здесь же личный номер сотрудника, дата, до которой документ действителен, красная печать и голограмма Министерства внутренних дел. Справа написаны имя. Фамилия и должность сотрудника. Вся информация в удостоверении должна быть напечатана, а не написана от руки. Снова красная печать, подпись руководителя, защищенная специальной пленкой, и штрих-код.